Ответственное инвестирование: хайп или тренд

Из двух компаний со схожими финансовыми показателями инвесторам стоит предпочесть более ответственную – ту, которая лучше заботится об окружающей среде, сотрудниках, акционерах, призвал недавно ЦБ банки, страховые и управляющие компании, инвестиционные и пенсионные фонды. Институциональные инвесторы – крупный источник капитала и соблюдение этих рекомендаций будет стимулировать устойчивое развитие компаний, ответственное ведение бизнеса и повысит надежность и доходность вложений для инвесторов, надеется регулятор. Насколько оправданны эти надежды?

ESG-подход

Такой ESG-подход (от англ. environmental, social, governance) учитывает факторы, не связанные с бизнесом компаний: сколько она потребляет воды и энергии и производит выбросов, безопасны ли условия труда в ней, как защищены права ее акционеров и т. д. Иностранные инвесторы давно применяют эти принципы. Например, норвежский суверенный фонд в 2009 г. продал долю в «Норникеле» – 0,4% акций, решив, что компания недостаточно борется с загрязнением окружающей среды. Датский пенсионный фонд PKA ($46 млрд в управлении) в 2018 г. вышел из капитала более 100 угольных и нефтегазовых компаний, включая «Газпром», «Лукойл» и «Роснефть». В начале 2020 г. придерживаться ответственного подхода и отказаться от инвестиций, несущих высокие климатические риски, пообещала Blackrock, управляющая более чем $7 трлн.

С каждым годом количество клиентов, которым не все равно, во что вкладывать свои средства, растет, говорит первый зампред правления Сбербанка Александр Ведяхин: «Сама идея «инвестируй со смыслом» находит все больший отклик среди инвесторов, а это, в свою очередь, стимулирует компании встраивать ESG-критерии в свои стратегии развития».

ESG-доход

Приносит ли ESG-стратегия результат или же инвестору придется жертвовать прибылью «в обмен на совесть»? Разница есть, но не очень ощутимая.

Индекс акций ответственных компаний MSCI ACWI ESG Leaders в прошлом году прибавил 27,2% против 26,6% у обычного индекса, следует из данных MSCI. Первый оказался и чуть более устойчивым в период обвала на рынках в этом году: в I квартале он потерял 19,9%, ACWI – 21,3%. А с начала расчета зеленого индекса в 2007 г. он принес (с учетом дивидендов входящих в него компаний) более 190% против 175% у обычного индекса.

«По нашему опыту, портфели, составленные с учетом ESG-факторов, лучше чувствуют себя в период кризиса. В период высокой волатильности в марте ­– мае они теряли на несколько процентных пунктов меньше аналогов», – подтвердил VTimes старший вице-президент «Росбанк L’Hermitage Private Banking» Дмитрий Енуков. Инвестируя в индексы широкого рынка с поправкой на факторы ESG, можно получить рыночную доходность, ограничив при этом риски, связанные с экологическими, социальными и управленческими практиками отдельных компаний, считает руководитель проектов по развитию инвестиционного бизнеса УК «Альфа капитал» Екатерина Виноградова.

Такой индекс «Вектор устойчивого развития» есть и в России. Он рассчитывается с апреля 2019 г. на основе оценки РСПП отчетности крупнейших компаний, этим летом Россельхозбанк запустил на его основе биржевой ПИФ. Он тоже опережает индекс широкого рынка: с начала года по 16 сентября он прибавил 6,98%, а индекс Мосбиржи – потерял 2,33%. С начала расчета результат тоже в пользу «вектора»: 22,6% против 18%. Дело в разном весе сильно подешевевших в этом году нефтегазовых компаний: 20,85% в индексе устойчивого развития против 40,94% в индексе Мосбиржи.

Бумаги ESG-лидеров не создают добавочной доходности, показали подсчеты аналитиков BCS Global Markets. Сравнение трети лучших и трети худших компаний из индекса S&P 500 на основе рэнкинга Sustainalytics с 2015 г. показало, что в среднем разница в изменении котировок составляла около 1%, рассказывает аналитик BCS GM Юлия Голдина. «Вероятно, в будущем значение ESG-подхода будет расти, но сейчас эта тема немного переоценена и отчасти является инструментом дополнительного маркетинга для фондов, чтобы привлечь клиентов», – считает она.

ESG-оценка

Подходы к оценке ESG-факторов только формируются, поэтому одна и та же компания может получить совершенно разные рейтинги разных агентств. Например, ESG-рейтинг «Лукойла» от MSCI – BBB (смешанный или высокий уровень по сравнению с отраслевыми аналогами), тогда как у Sustainalytics он 41,6 – «крайне высокие риски». Далеко не всегда оценка соответствует действительности, признает директор группы операционных рисков и устойчивого развития KPMG в России и СНГ Иван Барсола.

Поэтому инвесторы используют рейтинги, собственные методики или и то и другое. Например, ВТБ при формировании ESG-ПИФов (два фонда запущены в мае, их активы более 400 млн руб.) основывается на собственных моделях и рейтингах внешних провайдеров: структура обоих портфелей ориентирована на индекс Мосбиржи, но веса компаний корректируются в зависимости от рейтингов ESG-факторов, объясняет главный исполнительный директор «ВТБ капитал инвестиции» Владимир Потапов: «Например, в фонде акций мы увеличивали долю «Энел Россия», поскольку у них растет рейтинг ESG и компания уходит от угольной генерации. Также мы увеличивали долю золотодобытчиков («Полюс» и Polymetal), поскольку у них очень хорошие рейтинги». «Росбанк L’Hermitage Private Banking» использует методику материнской группы Societe Generale, рассказывает Енуков: «Пока мы фокусируемся на иностранных бумагах, с движением индустрии и эмитентов в направлении ESG будем смещать фокус в сторону российских компаний». Так же поступит Райффайзенбанк: бумаги в его будущий ПИФ будут отбираться с учетом скоринговой модели головного банка.

Спрос почувствовали российские рейтинговые агентства: «Эксперт РА» и Национальное рейтинговое агентство в этом году согласовали в ЦБ методологии присвоения ESG-рейтингов.

ESG-инвестор

ESG-подход действительно стал пользоваться большим интересом у российских инвесторов, но как минимум в отношении корпоративного управления он не в новинку, отмечает директор инвестиционного департамента УК «Атон-менеджмент» Евгений Малыхин: «Прозрачная отчетность, дивидендная политика – основа любых инвестиций, на это всегда внимание обращали». Кроме того, регуляторные изменения во многих странах делают инвестиции с оглядкой на экологию выгоднее, говорит он, приводя в пример обсуждающийся в ЕС углеродный налог. KPMG при введении такого налога в 2025 г. оценивала нагрузку на российских экспортеров в 33,3 млрд евро в 2025­–2030 гг.

Пример ESG-инвестирования оказался заразительным. Инвестиционная политика ESG-фондов опосредованно влияет и на других инвесторов, объясняет Малыхин: действия фондов могут повлиять на котировки. Остальным приходится это учитывать.

Особенно в ESG-подходе заинтересованы миллениалы и представители поколения Х, говорит аналитик УК «Промсвязь» Гельды Союнов: им важно, каким образом зарабатывает бизнес, какая репутация у владельцев и руководителей компании и т. д. Но все же интеграция аспектов ESG в инвестиционные процессы в России пока находится на начальном этапе развития, подчеркивает он. «Пока это просто хайп, который в России мало кем поддерживается», – полагает сотрудник крупной инвесткомпании. Не надо ждать этой поддержки, уверен Енуков: «Это задача рынка – объяснить клиенту, в чем преимущество ESG-подхода».

«Россия глубже интегрируется в мировой финансовый рынок, на горизонте 7–10 лет ESG-инвестирование у нас станет таким же привычным инструментом для инвесторов и компаний, как уже сегодня сложилось в условных Лондоне или Нью-Йорке», – ожидает партнер и сооснователь Matrix Capital Павел Малый. Прошлогодний опрос BCS GM управляющих фондами (10 стран, 360 млрд евро под управлением) показал, что ESG-критерии при принятии инвестиционных решений учитывают около 60% фондов, рассказала Голдина, но если для европейских фондов это может стать основанием для отказа от вложений, то для американских и российских фондов на первом месте остаются финансовые метрики и доходность вложений, а ESG-факторы учитываются при прочих равных.

Этого и хочет от российских инвесторов ЦБ. Те, кого опросили VTimes, обещают его пожелание выполнить.