От первых рассекреченных в ноябре крупнозернистых фотографий российских танков, стянутых к украинской границе, до заявления президента США Джо Байдена на прошлой неделе, что, по его личному мнению, Владимир Путин двинется на Украину и введет войска, – в последние месяцы США и их западные партнеры ведут удивительно публичную информационную кампанию против угрожающих, как им представляется, намерений Кремля.
Ежедневные бомбардировки брифингами, разведданными, угрозами санкций и обвинениями со стороны Белого дома, НАТО, ЕС и правительств европейских стран демонстрируют новаторский подход в политике сдерживания и избегания войны. Раскрытие информации, которая обычно приберегается для закулисных переговоров, – крайне необычный прием в современной дипломатии.
«Агрессорам обычно нужен повод для войны, и публичность американцев осложнила возможность его получения, – говорит член Европарламента Радослав Сикорский, который был министром иностранных дел Польши, когда Россия воевала с Грузией в 2008 г. и присоединяла Крым в 2014 г. – [Но] для нас она тоже осложнила ситуацию, показав всем, насколько расколот Запад <…> создав впечатление раздрая, существующего годами».
Поначалу США с помощью публичной дипломатии пытались убедить колеблющиеся европейские страны, что Путин рассматривает возможность нападения на Украину. Затем ту же стратегию взяла на вооружение Европа, стараясь не оставить у Москвы сомнений в том, что военные действия будут сопровождаться значительными издержками – от болезненных экономических санкций до гораздо лучше подготовленной украинской армии, обеспеченной западными оборонительными вооружениями, поставки которых сопровождаются громкими заявлениями и пресс-релизами.
«В начале кризиса США и Запад в целом проигрывали информационную войну», – говорит бывший посол США в Москве Майкл Макфол. По его словам, решение рассекретить разведданные, выявить использование Россией марионеток для дестабилизации ситуации на Украине и поддерживать публичный диалог с европейскими партнерами было обусловлено стремлением «отвоевать позиции на информационном поле и восстановить единство Запада»:
Все это, конечно, может не остановить Путина от вторжения, но, имея на руках слабые карты, Байден и его дипломатическая команда эффективно их разыгрывают.
Порой такая постоянная публичность выглядит грубо и неуклюже. Заявление США, что Россия готовит нападение, ошеломило многих в Киеве, где официальные лица уверяли, что не видят повода для тревоги. Полученная с помощью шпионских методов информация, которую можно было бы использовать по-тихому, выносится на всеобщее обозрение: не подтвержденное какими-либо доказательствами сообщение Великобритании в эти выходные о том, что в Киеве планируется переворот, было встречено с сильным недоумением.
Публичность также выявляет противоречивость мнений в среде западных союзников, которую можно было бы скрыть и снять в ходе непубличных дискуссий, и сужает пространство для неофициальных переговоров, на которых мог бы быть достигнуть прорыв в деле разрешения конфликта.
Несколько явных сбоев произошло на прошлой неделе.
Сначала президент Франции Эмманюэль Макрон ошеломил США и европейских союзников, в среду призвав Европу организовать собственные переговоры с Москвой. Это заставило его администрацию выступить с пояснением, что Париж будет и дальше участвовать в возглавляемых Вашингтоном мирных переговорах, а не конкурировать с ними. Несколько часов спустя Байден признал, что среди западных стран есть разногласия в том, как реагировать на действия России. Если Путин решится на «небольшое вмешательство <…> мы начнем спорить, что делать и чего не делать» в ответ, заявил он на проходившей в прайм-тайм пресс-конференции.
Затем в субботу командующий ВМС Германии вице-адмирал Кай-Ахим Шенбах сказал во время визита в Индию, что Крым «никогда не вернется» в состав Украины, а Путин хочет «уважения» и Запад может его ему оказать. На следующий день Шенбах подал в отставку.
«У всех свои теории. Думаю, [Путин] пытается устроить беспорядок и ослабить позиции Европы, чтобы посмотреть, не отвалится ли кто-то из европейцев, – говорит высокопоставленный чиновник из оборонного ведомства ЕС. – Единство [в ЕС] сильно. Но чем дольше это длится, тем выше вероятность раскола».
Некоторые аналитики также задаются вопросом, не мешают ли пресс-конференции и громкие публичные заявления достичь компромисса на переговорах. Широко освещавшиеся недавние встречи между делегациями России и США, НАТО и ОБСЕ в основном дали обеим сторонам возможность еще раз озвучить свои жесткие (и несовместимые) переговорные позиции. Между тем, генеральный секретарь НАТО Йенс Столтенберг сказал FT перед этими встречами:
Если я буду обсуждать детали [возможного компромисса] в интервью Financial Times, это не поможет реальным усилиям по поиску решения, не поможет достичь прогресса. Серьезные дипломатические усилия требуют, чтобы их не предпринимали публично.
У повышенного внимания к кризису может быть еще одно непредвиденное последствие: Путин может решить действовать, чтобы не казалось, будто он прогнулся под давлением США. «Это фантастическая ситуация для русских. Они снова в центре внимания, – говорит высокопоставленный чиновник ЕС из сферы безопасности. – Но все зависит от того, как Путин сможет продать это у себя дома».
Несмотря на уверения российских властей, что нападение не планируется, контингент российских войск у границ Украины продолжает увеличиваться. А на встрече представителей США и России в Женеве в пятницу была достигнута договоренность продолжить диалог. Министр иностранных дел Испании Хосе-Мануэль Альбарес сказал FT:
Ситуация очень напряженная, очень подвижная, меняется каждый день, каждый час, так что не нужно обращать внимания на отдельные моменты, конкретные декларации. Философия понятна, цели понятны. Нужно больше координации. Это простая необходимость адаптировать диалог, который идет еще с 1945 г., к реалиям 2022 г.
