«Военкоры русской весны» сообщают о канонаде на юге и востоке Украины. — «Литераторы русского лета» славят эту канонаду.
Z-репортеры кажут публике картинки усилий и успехов. — Z-художники эмоционально настраивают ее на поддержку войны.
Пропаганда целенаправленно превращает тексты, живопись, графику, танец в орудие управления чувствами и ожиданиями людей.
Музы в форме
Каллиопа, Эвтерпа, Эрато шепчут строки z-поэтам. Мельпомена внушает z-драматургам девизы «смерть неизбежна» и «смерти нет». Терпсихора учит z-худруков рядить детей в гимнастерки и выкаблучивать военные пляски. Клио диктует z-историкам учебники, где в главах о древней Руси нет Киева, а нынешняя Украина — «неонацистское государство».
Роль музы живописи взяла УФСИН — велела саратовским заключенным заделать серию z-холстов об СВО. Начальство довольно — мужчины с оружием и женщины в орденах вполне впишутся в проект «Время героев», а его авторы из ассоциации «Вторая жизнь», «оптичат» мероприятие по «воспитанию патриотизма у отбывающих наказание».
И вот, одни (условно свободные) заключенные по макушку в грязи вновь и вновь ползут в «мясные штурмы». А другие (реально сидящие) пишут о них картины маслом.
Так музы бьют залпами вместе с пушками. Но — по труженикам тыла. С одной стороны — вдохновляют на поддержку войны до победы, с другой — убеждают: никакой войны нет. А просто в Украине кто-то наш где-то кого-то усмиряет, убивает, погибает и конечности теряет и потому достоин славной песни.
Аллах Акбар, друзья! Христос воскрес!
Битвы «всколыхнули неравнодушные сердца, заставили обратиться к историческим и культурным корням, стали точкой отсчета нового времени» — сказано в предисловии к агитационно-поэтическому сборнику «ПоэZия русского лета». Увы, не всем ясен черный сарказм этих слов. Хотя, казалось бы, вот он — здесь, в одном из первых текстов книжки:
Со всех сторон предатели,
кругом одни враги…
Сто лет стоят у матери
в прихожей сапоги.
Видеть вокруг измену и вражду — норма для поврежденного пропагандой сознания. Но что поделать — именно такими видит автор образы современников в свой оптический прицел.
Ну, а столетние сапоги — метафора корней, наглухо вросших в родные половицы, и одновременно — скреп, сшивющих «великое прошлое» со «славным будущим», которое несут бравы ребятушки городам и селам Украины.
Селу
сегодня
повезло,
бойцы
зачистили
село…
Эй, остался кто живой? Мрачный гротеск стиха усиливает название — «Детское». А вот и взрослое:
…А мы собрались в магазин,
пока ещё гречка в продаже…
Еще одна важная скрепа — ужас перед голодом, неизбежным спутником войны и создание запасов гречки, мучицы, консервов. Об этом обо всём — бытовая лирика Дмитрия Артиса.
А у Константина Фролова-Крымского — героически-эпическое:
Напрасно Запад нас «свободой» манит.
Он проиграл! Гореть ему в аду…
Ужас перед свободой — знакомое следствие травмы, нанесенной всё той же пропагандой — рождает стремление нанести такую же травму другим. Чтоб чуваши, великороссы и эвенки старательно ровняли строй в одной шеренге. И были впряжены в один смертельный караван усач Иван и бородач Рамзан. И чтоб витязь с шахидом стали братья навек. Не то, что «гяур» с «басурманом». Иль «дух» и «шурави» времен Афгана. Ну илогичный финал: «Аллах Акбар, друзья! Христос воскрес!». Вот бы объявил об этом автор в мечети — ему б мигом объяснили, до какой степени ислам — религия любви.
И полная грудь комиссарши
Любовь и война — вечная тема. Но если писавшие о ней поэты Великой Отечественной порой создавали шедевры, то z-сочинители предлагают то дешевую пошлятину, то холодную дохлятину.
Конечно, не может никто запретить товарищу родину люто любить, шагая под звонкие марши, как сильные икры, и крепкий задок, и шею, и грудь комиссарши. А если придется — и телом закрыть. Но как же нам с этой безвкусицей быть? Неужто — навеки из строя убыть, лелея последний патрон в патронташе? Как грезится Елене Заславской, чья героиня гибнет в поединке снайперов.
…И мне остается
последний патрон
и винтовка
СВ Драгунова
и тот, что напротив,
и осень,
что входит в меня
через дырочку в горле…
Видать, у «того, что напротив» оптика лучше. Вот и дырочка. И в стихе, как в жизни — кому-то звезды на погоны, а кому-то — на погосты.
Весь этот бред
Число погибших в России тайна. Если открыть жителям эти цифры, они спросят: а стоят ли кремлевские рассуждения о безопасности и суверенности таких жертв? Военные мертвецы — чьи-то дети, мужья, отцы. Скольким же людям несет война вечное и неутешное горе?
Отсюда одна из задач z-литераторов — снять такие вопросы. Или хотя бы попытаться. Этим занялся Захар Прилепин. На основе его текстов которого и текстов Дмитрия Стешина был сверстан спектакль «Смерти нет» о событиях в Украине в 2014–2023 годах. В Москве его ставить не стали. Взялись было в городе Чайковский в Пермском крае. Но — не удалось. Ведущие актеры местного театра отказались
И, думается, вовсе не потому, что они, как жалуется Прилепин, «заражены пацифизмом». А потому, что они ставят комедии — «Я и Тэффи», «Два билета на ковчег» и много детских спектаклей, и пафосный z-хоррор им ни к чему. Тем более — имеющий очень отдаленное отношение к культуре.
Z-сочинения и по содержанию, и по уровню мастерства бесконечно далеки от «…грянул бой — Полтавский бой…», или «…прилег вздремнуть я у лафета…», и «…бьется в тесной печурке огонь…», и даже «…так убей же хоть одного!..»
Это нагромождение дурновкусия, бахвальства, абсурда, ненависти, страха и проклятий — размноженное повторение позорного пройденного. Причем — сравнительно недавно. Речь идет о залпе, впервые произведенном по зрителю поп-группой «Белый орел» в 2001 году: «А в чистом поле система „Град“… За нами Путин и Сталинград».
В нем уже тогда был весь этот бред – и «обломки Нью-Йорка в небесной пыли», и «звезды на небе одни», о которых поют z-сочинители. И дело не в Путине. И не в Сталинграде. А в том, что это — не плохая поэзия. Это — не поэзия вообще. Это — залп дурно рифмованным градом бездарности по той культуре России, в центре которой, как и подобает европейской культуре — человек, а не труп.
Переживет она этот обстрел? Возможно. Но лечить придется долго.
